Я профессиональный журналист. Правда, не являюсь членом Союза журналистов России. Не знаю, хорошо это или плохо. Наверное – никак. Закончил в 1998 году любимый пединститут (тогда он уже гордо назывался АГПУ, то бишь педуниверситетом, а теперь и вовсе АГУ, что повысило капитально статус «альма-матер» до ранга университет штата). Закончил и очутился на улице. Стал заниматься книжной торговлей, что бы, в общем-то, не умереть с голоду. В том году, в августе случился окаянный дефолт, и жизнь стала вконец безрадостной. Читал ли я в эти годы местные газеты? Уже нет. Местечковая показуха и ангажированность случившаяся при покойном Петровиче все больше отдаляла наш край от свободного демократического запада, при котором профессионалы моего ранга были бы больше востребованы. И при котором налогоплательщики не позволили бы парламентариям всех уровней (федеральным ли, региональным ли) выделять суммы на содержание СМИ. А значит абсолютно свободные газеты и журналы, каналы телевещания больше бы интересовались делами народных избранников: депутатов, губернаторов, президентов. Критиковали бы их на полную катушку, заинтересовывали бы граждан, тем самым, укрепляя силу подлинно гражданского общества.

У нас случилась олигополия. Жулик на жулике сидит и жуликом погоняет, а значит, демократический журналист остается не при делах, останется рядовым свидетелем наступившего порядка. Времена демократии кончились. Кому интересны мысли какого-то смутьяна. Все хорошо в нашем болоте: примадонна масс-медиа – Люся Егоркина, авторитетная газета – «Астраханские ведомости», ежедневная «независимая» Волга, даже есть «независимая» оппозиционная «Астраханская правда». Последняя нередко кормилась из областного бюджета.

Все было нормально. Пока не у меня не появился компьютер, относительно неплохой, позволявший выйти в Интернет. И я вышел, вначале робко, а потом решительно. И вот уже новости с сайтов мне становятся интереснее, чем пресные пропутинские телеканалы. Собственно, что такое Путин? Путин – очередная победа Бориса Николаевича. Ельцин сказал народу – вот мой преемник и народ выбрал. Как выбрал Ельцина в 91-м, 93-м, 96-м годах.

Время шло, я занялся мелкими шабашками, по заказу писал контрольные, курсовые, дипломные. Работа не только приносила доход, но и позволяла мозгам не расслабляться. В 2002 году созрело решение – заочно стать юристом. Изучив предложение на рынке образования, я остановился на астраханском филиале Международного юридического института при Министерстве юстиции РФ. Поступил и даже неплохо стал учиться, может быть потому, что право, как феномен меня всегда сильно интересовало. Не случайно же моя первая дипломная в АГПУ называлась «Правовые аспекты в работе отечественных СМИ на примерах астраханской областной периодической печати (период 1988-1995 гг.)». Эту работу председатель Астраханского отделения союза журналистов Зубаржат Муратова охарактеризовала в рецензии, как сделанную с максималистских позиций. На самом же деле в дипломной работе я отвесил здоровую оплеуху местным журналистам, обвинив их в правовой безграмотности и в неумении пользоваться своими законными правами: нежеланием запрашивать важную информацию, отсутствием серьезных журналистских расследований. Сейчас, учась в юридическом институте, я пишу новую дипломную работу, которая по духу есть продолжение первой. Работа уже утверждена руководством института и будет называться «Уголовная ответственность за воспрепятствование профессиональной деятельности журналиста». Когда-нибудь эти труды я переработаю на более серьезном уровне и издам отдельной монографией. Но все это лирика, как сказал бы один мой приятель.

С годами мой профессионализм не убывал, и я очень четко знал цену своему труду. Поэтому никогда не соглашался подрабатывать внештатником, человеком, с которым руководство СМИ особо не считается. Если работать, то только в штате или уж если очень захочется, то публиковать материалы, которые самому писать интересно, не корысти ради. Иногда писал, относил в «Горожанин» и сдавал дорогому Андрею Васильевичу Кирееву, ныне, к сожалению, покойному. Он был настоящим журналистом, стопроцентным газетчиком. После его кончины я даже и не стремился что-то писать. О чем? О том, что творится на нашем болоте? Да все и так это видят. А кто не видит, тому даже посочувствовать не могу, сам себе шоры напялил.

До начала апреля этого года я и не думал где-то работать. Пока однажды в моей квартире не раздался телефонный звонок. Звонила моя одногруппница по пединституту, известная тележурналистка Татьяна К.

- Дамир! Ты работать не хочешь в газете?

- Тань, я только в штате соглашусь работать, иначе, даже и не уговаривай. Вырос я из внекорровских штанишек.

- Да я тебе как раз и хочу сказать, что у нас новая газета появилась. Там человек нужен, который будет криминальную хронику вести, а то там – одни девушки. Редактор – Ольга Решетникова.

Надо сказать, что на самом деле Ольга Решетникова по паспорту Ольга Бабаева. Решетникова - девичья фамилия.

Мне вспомнилась газетка «Мы – молодые», которая не пользовалась особым успехом, а потому вскоре заглохшая. Впрочем, такова судьба всех безликих СМИ, или иначе, скажи мне кто редактор, и я скажу, сколько проживет газета.

- Я ей о тебе сказала, - продолжала говорить Татьяна, - она считает, что тебе это будет интересно и у них есть единица в штате. Вот тебе телефон, созвонись с ней.

Не особо на что-то надеясь, я позвонил Решетниковой и мы договорились встретится утром 12 апреля. В означенный день я появился в стенах редакции газеты «Хронометр». Самой Ольги Павловны на рабочем месте не оказалось. Я представился, мне посоветовали подождать О.П. Через несколько минут О.П. позвонила в редакцию, ее сообщили о письме из Москвы (главное руководство было недовольно малым объемом информации об убийстве зам. начальника одной из воинских частей). Так же О.П. сообщили о моем визите. После разговора Ответственный секретарь «Хронометра» Татьяна Робертовна подошла ко мне и сказала:

- Ольга Павловна сказала, что Вы у нас работаете, она попросила Вас подготовить подробную информацию об убийстве зам. начальника одной из воинских частей. То, что есть у нас – очень мало для Москвы, они считают, что даже в Интернете больше информации. Вам нужно связаться с пресс-службой областной прокуратуры и выяснить подробности.

Задание было не ахти какое, но справился я с ним неплохо, уже во вторник материал был опубликован, Москва удовлетворилась.

Потом мне давались различные задания, и в основном моя деятельность была связана напрямую с пресс-службой областной прокуратуры. Я встречался с работниками этого ведомства и даже один раз беседовал с самим С.Ереминым. Скажу попутно, что этот господин произвел на меня приятное впечатление, и мне даже подумалось, что было бы неплохо, если бы все прокурорские работники думали и действовали как их начальник.

На протяжении всего апреля я неоднократно обращался к О.П. с просьбами, которые в нормальных редакциях не услышишь: «мне нужно удостоверение», «мне нужен диктофон», «почему от меня до сих пор не требуют написать заявление о приеме». Ответы были самые потрясающие: «Мы – неюридическое лицо и поэтому у нас нет печати» (а значит невозможно изготовить удостоверение). Ну, просто неслыханная глупость, даже если СМИ – неюридическое лицо, оно все-таки зарегистрировано в соответствии с нормами закона, а значит ведет какую то деятельность (аккредитует своих представителей, обращается с запросами и т.п.). По поводу диктофона О.П. сообщила другую глупость – редакция пока бедная и нет средств на его покупку. Ну а насчет заявления о приеме на работу – в редакции пока нет офис-менеджера, который занялся бы кадровыми делами. Где-то в 20-х числах апреля появилась офис-менеджер, молоденькая девочка, принявшаяся оформлять сотрудников редакции. Я сдал свои документы, написал заявление, датированное двенадцатым апрелем. В общем, все как полагается.

29 апреля О.П. вызывает меня к себе, показывает мне мое заявление и говорит, что его нужно переписать. Я недоуменно гляжу на редактора. «Понимаете, – отвечает О.П., – мы берем Вас на работу с 5 мая, а все, что вы делали раньше – было испытанием». Вот так, не больше и не меньше. «Но позвольте, – возмущаюсь я, – Вы же сам сказали, что я у вас работаю, как только появился в редакции». «Внештатно – да. Мы к Вам присматривались и решили, что Вы нас устраиваете. И главное, что решение о вашем принятии решаю не я а коммерческий директор». «Простите, но всякие испытания по Трудовому кодексу должны оплачиваться по ставке, которая предусмотрена, а просто за гонорары я и не собирался работать». «Не знаю, – ответствовала госпожа Решетникова, – но как я уже сказала, решения принимаю не я». Она развела руками.

Ну что сказать ей, что так поступать непорядочно? Она умоется и будет дальше кидать людей. Я поступил по-другому. Придя домой, я отправил электронной почтой письмо московскому руководству «Хронометра», где сообщил, что с О.П. нормальные журналисты вряд ли будут сотрудничать, описал, как меня кинули. Проходили недели, а ответа из Москвы я не дождался.

У меня были готовы два материала, но им не суждено было появиться на страницах «Хронометра». Статью про общежитие я передал Глебу Иванову и сказал, что меня гонорар не интересует. «Факт и компромат» опубликовал ее без всяких купюр, что говорит о подлинной свободе мнения. В «Хронометре» же аналогичный материал, в общем-то уже лишенный актуальности и беззубый появился гораздо позже (аж в августе).

Вторую статью, по «Русской икре» я решил вообще не печатать, а посмотреть, как факты будут поданы в «Хронометре». Материал Ирочки Триголосовой «Как прокуроры осетров спасали» меня позабавил фразой «Однако совсем недавно прокуратура области закрыла рыболовецкую тоню, на которой с разрешения обладминистрации вело незаконный лов акционерное общество «Русская икра». Как это с разрешения – и вдруг незаконный? Разрешение (официально говоря «Постановление»)– нормативный акт. То есть закон, у которого есть выходные данные – номер, дата, подписант (Гужвин, конечно же). И до опротестования этого нормативного акта действия по вылову рыбы – законный, действующий. Но Ирочка, не специалист в области права, можно посмотреть на это со снисхождением. А вот на месте руководства «Русская икра» я бы подал иск на «Хронометр», потому что как видно из материала это ОАО, ну прямо-таки хищническая организация, чуть ли не браконьеры.

Но больше меня порадовала другая фраза из Ирочкиного материала «…судьи предложили прокуратуре привлечь предприятие к ответственности вплоть до уголовной». Привлечь предприятие к уголовной ответственности? Уверен, что ни один российский судья не предложил бы привлечь предприятие к уголовной ответственности (коллеги засмеют). Мы, черт возьми, не в Штатах живем, там по уголовному закону организацию можно судить, а у нас в стране уголовная ответственность персональная. Только физическое лицо можно привлекать к ответственности, даже если оно должностное. Сидеть-то предстоит человеку. Как в «Джентльменах удачи»: «Кто ж его посадит, он же памятник!»

В июне у меня выдалась выездная сессия в Москве, и в один из свободных дней я решил отправиться в издательский дом «Провинция» - учредителю «Хронометра». Там я встретился с Романом Трошевым, куратором «Хронометра». Ему я рассказал все подробности. Он улыбнулся: «я Вам открою небольшой секрет. Заявление о приеме на работу подписывает не коммерческий директор, а редактор. Она решает все кадровые вопросы в редакции. Коммерческий директор отвечает только за хозяйство: печать, сбыт, реклама, аппаратуру. Касательно диктофона – когда мне позвонили из Астрахани, я сразу же дал команду диктофоны приобрести, и это было давно, как только газета начала выходить». Насчет удостоверения куратор только улыбнулся. Что называется без комментариев.

Да, веселая получилась картина. Беззубый и безликий «Хронометр» несомненно, сойдет с астраханской сцены. Газета стоила два рубля, что было недорого и позволяло потребителю покупать ее, хотя бы как недорогую телепрограмму. Однако долго это не сможет продолжаться, поскольку ее реальная продажная цена около восьми рублей и когда «Хронометр» будет столько стоить, его тираж упадет. Кому будет интересна газетка, представляющая жалкое подобие газеты «Жизнь-Астрахань», когда последняя выходит давно и имеет стабильный читательский контингент. Дальнейшая перспектива «Хронометра» такова: если московское руководство сменит состав редакции и доверит дело профессионалам то, возможно, здоровье газеты пойдет на поправку. В противном случае «Хронометр» скромно загнется, как загнулась некогда решетниковская «Мы – молодые».

P.S. Когда редактор «Факта…» Глеб Иванов позвонил мне и предложил сотрудничество, его первыми словами были:

- Дамир, хочешь с нами сотрудничать? Приноси фотографии, мы выпишем тебе удостоверение.

Дамир Шамарданов